Отсюда:
zhurnal.lib.ru/d/druzhinin_g_g/z30.shtml

Я читала где-то у Сергея Кара-Мурзы, что в 70-х или 80-х советским лидерам было доложено, что советское школьное образование "слишком" развивает получателей, порождая у них "чрезмерные" претензии, и было предложено его упростить, но соввласти отказались. Вы об этом что-нибудь знаете?

В середине 60-х гг. в просвещённом мире додумались до слов 'overtrained', 'overeducated' и 'overqualified', обозначающих ситуации, когда реальная квалификация работника оказалась выше, чем требуемая для успешной работы по занимаемой должности. Это одно из последствий массовой автоматизации. Посчитали затраты и социальные последствия и поняли, что это нехорошо по многим причинам. Повышенные амбиции - не самое главное из последствий. Главное - если среднестатистический боец существенно грамотнее своего полковника, то вся система управления становится неустойчивой.
Наши прочитали, посмотрели и доложили куда следует. Начальство обеспокоилось, начало разговор о необходимости школьной реформы, но, как водится, что-то действительно умное придумать не смогло. Тут вовремя подсуетились разные советские педагогические чиновники, стали сочинять мало кому понятные концепции, потом очень вовремя распалась советская власть, школьное ведомство осталось без внешнего контроля и в результате получилось то, что видим сейчас.
От действий по принципиальной реформе школы советские власти тогда отказались просто потому, что побоялись тронуть важный опорный элемент системы. Ведь тогда пришлось бы вновь сочинять методические указания по всем основам идеологии, а в 60-е и тем более в 70-е годы коммунистические идеологи на такое были уже неспособны.

Гораздо более серьёзная история в школе в те годы была другая. Советская власть затеяла реформу школьной математики. Ясно дело, коммунисты сами до математических вопросов додуматься не в состоянии, поэтому очевидно, что эту идею партейным товарищам подсказали сами советские математики во главе с главным официальным коммунистическим математиком А. Н. Колмогоровым под весьма благовидным предлогом 'приблизить школьную математику к современному состоянию', якобы ушедшему далеко вперёд со времён Евклида. В начале этой реформы, кажется, в 61-м году, было постановление ЦК КПСС о неудовлетворительном состоянии преподавания математики в школе. Придумать и продвинуть такое могли только сами главные советские математики, вхожие в кремлёвские кабинеты. Если оценивать по методам и результатам, то Колмогоров в советской математике - это то же, что и Лысенко в советской биологии, несмотря на кажущуюся непохожесть этих двух деятелей. Оба получили известные результаты в профессии. Но на этом фоне оба обратились к советской власти для решения чисто профессиональных проблем. Оба позвали коммунистов, ничего не понимающих в профессии, в свои предметные области. И поэтому получили обычные советские результаты. Про бурные события в истории советской биологии кое-что известно, хотя бы потому, что внутри биологической тусовки остались несогласные с 'облысением', но и они не лучше своих оппонентов, потому что вынесли профессиональные споры на публику, ничего не понимающую в теме, и под вывеской 'борьбы за правое дело' вели активную политическую пропаганду своей версии событий. А в советской математической тусовке несогласных с 'околмогориванием' практически не осталось, официальные математики весьма грамотно и очень по-советски, взяв за образец Бурбаки, провели почти полную 'зачистку' своего поля, потому до сих пор и кажется, что в математике у нас всё хорошо, несмотря на то, что работающие математики, которым, в отличие от тех же физиков-химиков-биологов и инженеров, вообще-то не нужно никакое лабораторное оборудование, зато нужно плотное профессиональное общение, от сложившегося стиля общения разбегаются по всему миру. И школьная реформа преподавания математики вполне соответствует духу и задачам этой 'зачистки' - выбрать в подрастающем поколении только тех, кто соответствует. То, что получилось, оказалось нежизнеспособно, как и всё, чего касались коммунисты.
После школьной реформы 70-х годов школьники перестали понимать глубинный смысл математики, что неизбежно при изложении предмета в колмогоровском стиле, а когда эти школьники выросли до инженеров, то такие инженеры уже системно не понимают техническую документацию, написанную их предшественниками. Это вдобавок к тому, что и саму документацию в советские времена писали весьма криво, не думая о тех, кому это всё читать, а не думали просто потому, что в советской промышленности никогда не думали о покупателях. В этом одна из важнейших системных составляющих, предопределивших грядущие техногенные катастрофы при старении и износе советского оборудования. Отсюда же растёт наблюдаемое ныне отношение будущих студентов к научному и техническому знанию - они в большинстве случаев психически нормальны, но они не знают и не понимают математику, не умеют работать с цифрами и выполнять приближённые вычисления и потому боятся математики и вслед за ней техники, и вообще любой конкретики. И этот неосознаваемый страх перед конкретными знаниями и конкретными данными переносится даже в чисто гуманитарные дела, в то же правоведение. Вот где самое серьёзное вредительство третьей советской власти, приведшее к распаду и без того слабой в нашей стране целостной технологической культуры.
До сих пор не могу понять, была ли тогда проведена хорошо продуманная вражеская диверсия или это был обычный советский активный идиотизм, типичный для деятелей хрущёвского поколения носителей советской власти. Тех же, которые сеяли кукурузу в континентальном климате, распахали целину, свернули собственные разработки компьютеров и наделали танков больше, чем во всём остальном мире. Против версии о диверсии - соображения о сложности темы, недоступной для понимания большинства настоящих полковников даже из известных служб, и активность в этом направлении основной части советского математического руководства. Кстати, при выборе между чужими врагами и своими активными идиотами неизвестно, что страшнее...
______
Живой пример дебильногор преподавания математических предметов в моем лице. Я конечно гуманитарий до мозга костей, но пока не дошло до алгебры и прочих диффуров вполне уверено пермножал в уме трехзначные числа. Хотя в столбик естессна было предпочтительней. Потом как отрезало, тройки мне ставили скорее из жалости.